На страницу «избранные статьи»
Сергей
Исаев
ПРОФЕССИОНАЛ
И ТВОРЕЦ.
ХУДОЖНИК
КАК ПРОВОДНИК ЭВОЛЮЦИИ ЦЕННОСТЕЙ
Если бы существовало правило для
Любви и рецепт для Счастья, если бы все знали рецепты Любви и Счастья – люди
выродились бы в безмозглых идиотов.
Но человек – не самое разумное
существо на Земле, и не создан он материей для осознания себя самой, так как он
сам себя осознать не может. И открывает мировые тайные не человечество, но со
времен Древней Греции это делают Герои, случайно рождающиеся в этом
человечестве. Человечество слишком слабо, чтобы всем миром что-то изучать,
слишком бедно, чтобы жить подобно Герою-Мудрецу, и пока лишь героически
вымирает из поколения в поколение, сменяясь новым поколением с сомнительным
прогрессом в новой смене поколений.
Но Духовность – потому и
Духовность, что подтверждается родство душ этих Героев, их героика, их идеалы,
истинность, красота и доброта.
«Профессионал-творец»,
«художник-профессионал» – символы надуманные. Пока что ни одна школа на планете
не в состоянии родить ни одного Творца и не в состоянии будет родить в будущем,
так же как мать не в состоянии родить Личность – женщина может родить только
ребенка.
Порожденный школой профессионал
настолько зафокусничал в своем умении, что забыл Героику, Идеализм, Истину,
Красоту, а к добру и злу постыдно равнодушен. В век пародий
художник-авангардист, в основном, пародирует фокусы и ребусы «творца –
профессора», ничего не создавая и не трудясь душой. Суперавангардист – тот же
профессионал, тот же академик, мало общего имеющий с Искусством, особенно
поздние дети из них, утратившие целиком способность к героической духовной борьбе.
Новый век ждет Героев, рождающихся
в самые черные дни, Человеков-Творцов мыслительных сущностей и форм Искусства.
Но нежелание думать, душой трудиться и день и ночь, и день и ночь,
несостоятельность мыслить в потоке информационного шума, превратило
зоологическое объединение «профессоров», «ученых», «академхудожников»,
«философов» в зернистый, непробиваемый ни для чего живого конгломерат, армию
спекулянтов-профессионалов, положивших жизнь ради того, чтобы угробить на корню
универсалию Человека-Творца.
В человеческой жизни есть три
основных фактора: призвание, обстоятельства и случай. Если отсутствует дар,
человеческая особь становится рабом обстоятельств и случая.
Веласкес, как пример Героя,
никогда не был (в теперешнем понимании)
профессиональным художником, он никогда и ничем не уронил чести и
достоинства дворянина, его живопись – «Дар Божий», «благодать», а не средство
зарабатывать себе на жизнь.
Художник даром, т.е. за деньги
славы не берет, он расплачивается бессмертием своего времени, себя и окружения.
Цель его – пронести свой дар через всю жизнь, не запятнав, не погубив его,
утверждая идеалы Истины, Красоты, чувства добрые лирой пробуждая. Бесстрашно
противостоящий злу, лжи и безобразию, он подобен большому дереву, долго
растущему и приносящему плоды, рождая новые ценности и возвышаясь постепенно до
независимости.
Занятия Искусством для Художника –
это способ существования личности, способ быть Человеком, несущим перед самим
собой ответственность за свое творчество, без оглядки на школу, время, строй и
т.п. Это – жрец, вбирающий в себя самое лучшее, что создано Героями Духа,
поклоняющийся любому проблеску Со-Знания, как у себя самого, так и у других,
одержимый до маниакальности образами, часто повторяющимися из года в год,
находящий единственный путь к самообогащению творческого процесса, превращающий
свои страсти в одну – страсть эстетической реализации необыкновенной динамики,
калейдоскопа образов. Чудо Художника рождается до тех пор, пока жив Художник,
после него никто не в состоянии повторить душу его. Художник – проводник,
сталкер эволюции эстетических ценностей, носитель своего эстетического дара. А
профессионал – чаще дилетант в чудесах, скорее фокусник, нежели художник.
Подходит и другое определение дилетанта к профессионалу – духовно неразвитый
индивид.
«Профессионализм» проник в сферу
творчества со снижением уровня духовности, это своего рода мимикрия, подражание
творческой одаренности, защищенное «советом мастеров» школы, – это защита от
Героев Красоты и Истины. Щитом профессионалов является не «Дар Божий», а
принадлежность к академии, школе, группе.
Если для таланта мнение бездарного
педагога, а тем более бездарного профессионала не только безразлично, но и
противно, то для будущего профессионала – это уровень безупречного
рефлекторного подражания, мозговая ксерография, присыпка еще живого мозга
красящим сухим порошком.
Для одаренного человека не столь
важны усилия штудий или повторения пройденного, сам дар решает задачи,
поставленные перед его носителем, раскрывая «само собой» тайны бытия,
очаровывая своего носителя «чудесами», им же созданными.
«Творческий профессионализм» – это
надуманная школой каллиграфия или чистописание, школа неприкасаемых, школа
«священных письмен»; душевные порывы и человеческая сущность в устав этих школ
не входит. Чудо и клише несовместимы. Клише приветствуется только у
фальшивомонетчиков.
Сколько раз «профессионалы»
натыкались на грабли формализма, и они не могут обойти эти грабли. Получив
нетривиальный результат своего труда, они шарахаются от него, поспешно объясняя
его собственной неумелостью, и фактически уходят от нового.
А как много Художников «не
доделывали» свои работы с точки зрения «профессионалов». Великие Художники мало
заботились о профессиональной точности, важно, если Художник видел свой мир и
мог передать его как особенную формулу индивидуального мира в мире
человечества. Безупречность не состоит в том, чтобы уметь фокусничать
карандашом, и законченность никогда не волновала Художников. Чем глубже
Художник видит беспредельные возможности идеального мира, чем более
незаконченно глубоки его образы, тем бесконечнее они в реализации и
законченности. Неоконченность произведений связана не с неумелостью, а с жаждой
постоянного исследования, еще большего погружения в уже созданное произведение,
в стихию, куда никогда не «опустится» стилевой профессионал.
«Ошибки, огрехи и недостатки»
Художников составляют живую ткань их мастерства ничуть не в меньшей степени,
нежели непогрешимые достоинства. Более того, неловкость Художника по призванию
определяет магическую суть Художника, отмеченного даром.
Но и здесь профессионал – не
промах. «Современный профессионал» никогда не увидит ошибки у признанных
мастеров. А в век пародий профессионалы уходят в архаику, примитивизм, наивное
искусство, демонстрируя широкий диапазон искушенности «настоящего мастера»,
соревнуясь друг с другом в совершенно одинаковом, бездушном мастерстве
профессионализма, преуспев лишь в лицемерии и плутовстве. Плутовство же
многогранно: «любит» примитивистов – не любит дилетантов, а дилетант – это
забавляющийся, услаждающий. Профессионала усладить может только профессионал –
непревзойденный дилетант в творчестве. Пугает только, что пошлость
распространяется быстро, как зараза, и, видимо, осмысления не требует.
Художники-Герои к любви к искусству
присоединяли любовь ко всем наукам. Великий Леонардо, нанимаясь на работу, так
описывает свои умения: «Я надеюсь выдержать сравнение со всяким в архитектуре,
в постройке зданий, как общественных, так и частных, и в проведении воды из
одного места в другое. Также я берусь в скульптуре – в мраморе, бронзе или
глине, также как и в живописи, выполнить все, что возможно, не хуже всякого,
желающего помериться со мной…» Он предлагал открытый конкурс и ставил то, в чем
прославился особо, в последнюю очередь. Леонардо победил декаданс и вернул
людям право иметь страсти и радостно пользоваться жизнью.
Профессионалы – декаденты,
упадочники. Это они не знают ни естественных наук, ни высоких технологий –
знаний, особо необходимых для творческого процесса. Это узкие специалисты и
стилисты. Из всех достижений цивилизации выбран лишь путь реформаторской
глупости: «Догнать и обогнать Америку».
Искусство же всегда универсально.
Это универсум Истины, Красоты и Добра.
За многолетие огромная масса
«профессиональных творцов» не раз была погребена под трудами Художников, но их
спасает иконостас школы, прикрывая, позволяя забывать о шероховатостях дороги
Испытаний, Любви и Воспитания собственного дара. Считается почему-то, что
«Божественный Дар» дается даром. Но к совершенству идут в одиночку, не зная ни
средств к тому, ни пути.
Художник не знает будущего, и оно
у него будет, у профессионалов его нет, хотя они знают, какое оно должно быть.
«Профессионализм», как и все
прочие «измы», – порождение государства на почве невежества, духовной и
экономической нищеты, нищеты его институтов, союзов, содержателей музеев и
храмов, с ним связана и работа на заказ, и творчество по заказу. Это
единственный способ купить все, чтобы тебе не принадлежит, и подмять под себя
все формы человеческого со-знания, а потом «кормить или не кормить», в
зависимости от надобности, всех из отхожего корыта. Это и самореклама, и
утверждение устоев. «Кому много дано, с того много и взыщется». Употребляя
по-своему Святое Писание, государство и с «Божьего Дара» не забывает собирать
дань. Даже исконная традиция – самому Призванному найти себе Учителя –
переработана в «бесплатное» и «платное» предоставление совета любого уровня или
учителя по должности, а в последнее время безмерная «щедрость профессионализма»
раскрыла академии, университеты, институты, колледжи почти в каждом квартале
столицы.
Что делать, если среди художников
десятки тысяч профессионалов, десятки тысяч особей «профессионально» роются в
других отделах большого мозга родного человечества? Генетики, правда,
утверждают, что даже в оптимальных социальных условиях талантливых особей
рождается в десятки и сотни раз меньше.
«Работал профессионал», – с ужасом
восклицают работники правопорядка и в беспорядке перестают мыслить. Заказной…
Заказ и Творчество.
Ни один Творец не избежал цепких
рук профессионалов.
Искусство всегда универсально, это
универсум Добра, Красоты и Истины; любые преувеличения составных – путь к
однобокости и неполноценности, а в дальнейшем к бездуховности: Истина
заменяется правдой, Красота – красивостью, Доброта – добродушием и т.п. То же
самое во всех формах человеческого знания: появляются «наука» злодеев и
аморальные «научные» поиски, ограниченность в религии превращается в религию
рабов и инквизиторов, философы становятся начётчиками.
Творческое самообогащение
Художника заставляет его создавать целые серии мотивов, всплывающих из года в
год в течение всей жизни или большего ее периода, в которых он старается
раскрыть широту и многогранность мира одним или схожими образами, меняя
технику, стиль, изменяя собственный стереотип восприятия и отражения мира.
Художник остается живым существом, активно реагирующим на изменения среды –
духовно отвечая живым созиданием, постоянно переделывая свой образный язык,
изменяя старые и рождая новые «правила».
Большое дерево долго формирует
себя, а одуванчик вырабатывает свой стиль в две недели, но нет двух одинаковых
деревьев, а одуванчики почти одинаковы.
Интенсификация узкого спектра адаптационных
способностей, сужение возможностей, интенсивное приспособление к «тесным»
условиям среды с отказом от богатства разнообразия мира, от приспособления с
использованием самого широкого спектра индивидуальных способностей, узкая
специализация «профессионала» – социальная идиотия. Государством, разумеется,
эта инвалидность оплачивается, и чем ỳже специализация «творца», тем выше
оплата.
Жесткая специализация –
самоубийство. А став самоубийцей, профессионалу безразличны оставшиеся в живых.
Оказавшись, по сути, собакой государственного психотерапевта (чиновника),
«приличной и выдрессированной», облюбовав выбранную конуру, профессионал
бережет свою гармонию и за нее готов повесить весь свет и сам повеситься.
У каждого профессионала своя
конура, в которую он никого не пустит и которую никто не займет до его смерти.
Прием, правило, метод становятся не средством, а целью «творческого» поиска.
Изменчивость стиля возводится в ранг хамелеонства и беспринципности: могут не
узнать другие и невзначай облаять или покусать.
Художественный же метод – это
последовательное изменение разнообразных методов, Художник как бы перелистывает
годы и периоды своей жизни, жизни обогащающейся или откровенного регресса.
Смерть и стилизация – на одну букву. Стиль – это то, чего нужно избегать, стиль
там, где его не видно. Стиль видимый – это профессиональная пошлость. Манера
часто исключает воображение, воодушевление и оригинальность, стилевая
оригинальность – это псевдооригинальность, лишенная простоты, естественности и
тупо упрощенная. Если бы у Бога был стиль, скучно было бы на этой планете, да
мы и не поняли бы этого, нечем было бы понимать.
Что мог вызвать, кроме смеха,
добродушный чудак Пан, юродивый, без стиля, метода и манер, у профессиональной
толпы «богов художественного Олимпа»?
Не потерять себя, сохранить
самостоятельность мышления далеко не всем удается. Люди, как и лошади, легко
поддаются дрессировке, и суперробот государства защищен со всех сторон огромной
армией профессионалов от науки, искусства, философии, остальных клопов, затыкающих все «щели в социосфере». А
тех, кому не находится явного места среди «священных камней и железа»,
объединяют в союзы. Объединение в союз – логический и зоологический вывод, но
союз творцов – это слишком. Невозможно представить себе уровень духовной и
экономической жизни общества, чтобы возник такой союз.
Посредственности, тем более на
капище, всегда будут сиюминутно «торжествовать», быстро сменяя друг друга или
роясь, как комары теплым вечером – их всегда откровенно много, они профессионально
изощреннее, так как государственную дрессировку понимают по-своему и
высокомерно способны отрицать умы значительно более высокие, чем их
собственные. Талант и посредственность примиримы лишь с гибелью одной из
сторон. Такова зоологическая потребность Homo – животная специфика собираться у трупа, да и то только временно, и
только со стороны нового поколения посредственности.
В искусстве борьба – это усилия,
затраченные на Искусство. Художники и профессионалы загружены весьма разной
работой. Генетики не уверены в наследовании таланта, и мало убеждены в
наследовании талантливости, но вот пошлость, видимо, наследуется и без
генетиков. Налицо многочисленные династии «профессиональных творцов».
Устойчивость профессионалов поддерживается взаимной рекламой особей,
однокашничеством, лицеизмом, Как не «порадеть родному человечку»? Все на
высоком зоопсихологическом уровне себе подобных.
Постоянно ссылающимся на авторитет
родной школы часто приходится жертвовать Истиной ради авторитарной
общепризнанной иллюзии, в угоду своей инфантильной, импотентной фантазии,
пренебрегая открытием новых тайн Творчества. Да они же никогда и не чувствовали
открытия, за них открывали другие, да и то форточку для проветривания
задыхающихся особей в классе. Забытые же к старости – радуются своим первым
юношеским успехам, когда были еще не запрофессионализированы, не были
«узаконенными творцами». Они часто погружаются в эстетический бред, в желание
создать «незыблемость бытия» в половине двенадцатого дня в солнечную погоду
после дождя или портрет «вечной молодости» знакомой Вали семнадцати с половиной
лет в интерьере победившего социализма.
Забывая, что Искусство – это не
старательно повторенная задачка из прошлого, профессионал в состоянии только реконструировать,
реставрировать то, что было до него. Панический страх перед новым миром
вызывает желание зарыться в период сладкой безмятежности прошлого, то есть
опереться на проверенное. Но мертвецы редко возвращаются в своем прижизненном
обличье, гораздо чаще – упырями, профессиональными кровопийцами.
Художнику по призванию нужно
только начать работать, чтобы понять, как мало честных и порядочных людей его
окружает. Существенная часть «профессиональных творцов» неспособна к духовному
труду, ничего не ищет и искать не может. Бездарный профессионал – это
безнравственный, бессовестный индивид. Гуманно быть необученным, но позорно
быть бездарным профессионалом. И позор не в том, что есть талантливые
непрофессионалы, а в том, что доминируют в обществе «узаконенные творцы».
Логика кровного и идейного
родства, опосредованная массой переходящей из поколения в поколение
бездуховности, должна была бы подтолкнуть к мысли о несовершенстве: «Все мы
дрянь, кость от костей, плоть от плоти».
Где найти Героев среди трутней,
утративших способность к защите Искусства?
Может быть, «простые люди» и «боги
Олимпа» и правы в своей зоологической жизни, но всю историю человечества
рождались и будут рождаться чудаки, «юродивые», неприхотливые к быту, но жизнь
готовые отдать за утверждение Истины, Красоты, Добра. И благотворный Рок всегда
отказывает бесталанному в благодати чувственного познания, дабы серость не
изгадила зря благодатного материала.
Опубликовано: справочник «Единый художественный рейтинг», вып.
На страницу «избранные статьи»